В день рождения Викентия Викентьевича в Тульском музее самоваров открылись V литературно-краеведческие чтения, посвященные 145-литию талантливого земляка. В торжествах приняли участие краеведы, работники музея, историки, филологи, писатели из Москвы, Николаева, Тулы и области.

 В мероприятии участвовала Ясногорская центральная библиотека им. В. В. Вересаева.

В докладах выступающих рассказывалось о жизни и общественно-литературной деятельности Викентия Викентьевича, его семье, социальной политике Тульской губернии на рубеже XIX и XX столетий, смене эпох, которые так ярко отразил в своих произведениях Вересаев. Директор департамента культуры Т. В. Рыбкина вручила директору дома-музея В. В. Вересаева почетную грамоту правительства области.

О В. В. Вересаеве, о Родине, о крае: устный журнал

На литературно-краеведческие чтения были приглашены студенты Ясногорского технологического техникума. Ребята смогли познакомиться с историей жизни Викентия Викентьевича и его семьи, книгами и фото документами из личного архива писателя, узнать о общественно-литературной деятельности этого выдающегося человека.

Отрывки из рассказов В. Вересаева удачно вплелись в канву докладов заведующей отделом обслуживания Л. В. Федоткиной и библиотекаря Л. И. Колгановой, делая их выступления более яркими и запоминающимися.

Достойным дополнением иллюстрацией к вересаевским чтениям стал показ документального фильма «В. В. Вересаев и Ясногорский район», созданный творческим союзом ведущего библиотекаря А. В. Антоновой и   читателем С. Ю. Перегудовым, о нашем удивительном земляке. В фильме представлены не только семейные фотографии Викентия Викентьевича, но и виды с. Зыбино, д. Владычня- с этими местами тесно связано творчество писателя- - свидетеля трех революций и четырех войн, сумевшего донести до людей неприкрытую правду о событиях тех времен.

9 февраля в читальном  зале собрались студенты технологического техникума на День памяти А. С. Пушкина. В два часа сорок пять минут пополудни ровно 175 лет назад закатилось «солнце русской поэзии». Последние двадцать пять лет жизни наш земляк В. В. Вересаев посвятил изучению жизни и творчества поэта.

Ведущий библиотекарь Л. И. Колганова пригласила читателей в путешествие по книге Вересаева «Пушкин в жизни: систематический свод подлинных свидетельств современников», познакомила с мыслями писателя о корифее русской поэзии, с выводами Вересаева об обстоятельствах последней дуэли Пушкина. Рассказ сопровождал фильм «Загадочный Пушкин: версии Вересаева» с уникальными документальными кинокадрами о В. В. Вересаеве, редкие материалы об А. С. Пушкине из центральных архивов и музеев Российской Федерации.

Имя Вересаева неразрывно связано с историей нашего района, где он и его родственники Смидовичи проходят красной строкой через все события XX века. В этом году мы отмечаем 145 лет со дня рождения писателя, литературоведа и переводчика. Вересаев – это псевдоним писателя. Отец Вересаева – Викентий Игнатьевич Смидович - врач, пользовавшегося большой популярностью и как врач, и как общественный деятель в г. Туле.  В семье было восемь человек детей. В 1888 году Викентий Викентьевич Смидович (Вересаев) закончил историко-филологический факультет Петербургского университета, а затем поступил на медицинский факультет Дерптского университета. Работая в барачной больнице Петербурга, Вересаев собрал огромный материал о медицинской деятельности России  и написал остропублицистическую книгу «Записки врача». Эта книга вызвала огромный резонанс. Ей в 1901-1904 годах было посвящено 80 статей и 16 книг. Писатель специально разъяснил свою позицию в статье «По поводу «Записок врача». Ответ моим критикам».
С 1890-х годов в центре творчества Вересаева были духовные искания русской демократической интеллигенции. Именно в это время В.В.Вересаев часто навещал Зыбино во время гимнастических каникул, в годы учения в Дерптском университете, в 1901-1903 годах,  когда был выслан в Тулу из Петербурга за участие в студенческом революционном движении за связь с социал-демократами. В своих воспоминаниях «В юные годы» Вересаев пишет о Зыбино, об имении двоюродного брата отца Гермогена Викентьевича.  «Семья у них тоже, как у нас, была большая – семь человек детей. Две старшие девочки, Оля и Инна, были года на три, на четыре моложе меня, потом шёл сын Викентий, мой тёзка; меня звали  Витя-Большой? его Витя – Малый.  Дальше шла мелюзга, которою я еще не интересовался». 
Родственники мы были довольно отдаленные – троюродные друг другу братья и сестры, но росли почти как одной семьей  и чувствовали себя друг с другом ближе, чем с многочисленными двоюродными братьями.  У нас больше были блондины, у них брюнеты. И прочно установилось название:  Смидовичи белые – мы; Смидовичи чёрные – они. Различались мы не только цветом волос; дух семей, темпераменты, жизнеотношение – всё было совершенно различное. Характерные семейные особенности: у черных – бесстрашие пред жизнью, большая активность, всегда ожидание всего самого лучшего, организаторские способности, умение легко сближаться с людьми: с другой стороны, - неразборчивость в средствах, грубость в обращении с людьми, самоуверенность. У белых Смидовичей: культурность и корректность, щепетильная честность, большая деликатность, - даже выражение у нас было: «чисто белая деликатность!», с другой стороны, - отсутствие активности и инициативы, полное неверие в свои силы, ожидание от жизни всего самого худшего, поэтому робость перед нею, застенчивое стремление занять везде местечко подальше и поскромнее. Несмотря на такое различие, мы жили очень тесно и дружно. Влияние друг на друга было сильное и многообразное. 
Будучи  студентом, Вересаев ведет в Зыбино длительные беседы с сёстрами о политическом и социальном неравенстве. «В этой, преимущественно девичьей компании я, вспоминает писатель, - был самым развитым и властвовал над нею безраздельно. Был организатором игр, прогулок, состязаний… Я очень любил рассказывать, а они слушать… я им долгие часы рассказывал или читал сначала сказки  Кота-Мурлыки, позже Гоголя «Тарас Бульба», «Мертвые души», Тургенева, Толстого, Гюго. Все жадно теснились ко мне, старались сесть ко мне поближе, ловили каждое моё слово… Они не уставали слушать мои рассказы о Петербурге, о студенческой жизни… 
Сёстры ни в чём старались не отставать от мальчиков – в силе, в умении играть в городки, в чтении серьезных книг. Жадно интересовались выдвинувшимися на каком-нибудь поприще женщинами, расспрашивали меня про Софью Ковалевскую, про Сафо, Жорж Санд. 
Огромное новое поле общения отрылось между ними. Вечером после ужина, тайно от «больших» отправлялись гулять, уходили очень далеко и возвращались с рассветом. На копне сена среди луга, на заросшей между двух стен колеблющейся ржи, на срубленной березе среди лесной поляны мы сидели…, и я рассказывал о том, о чём молчали учебники.… В Стеньке Разине, о Пугачёве, о декабрьском восстании. 
В семье Смидовичей выросли революционеры. 
В начале 900-х годов в Зыбино под особым надзором полиции находился троюродный брат Вересаева Николай Гермогенович Смидович, студент Петербургского лесного института.  Из столицы он был выслан за принадлежность к ленинскому «Союзу борьбы за освобождение рабочего класса». Под негласным надзором были и другие члены семьи: Фёдор, Инна, Ольга Смидовичи и родная сестра писателя Мария.
 Видную роль сыграл Пётр Гермогенович Смидович. Это ему было поручено 30 декабря 1922 года открыть вступительной речью исторический I съезд Советов. «Сорок лет в рядах революционного авангарда, тридцать семь лет в рядах партии, перевоз нелегальной литературы через границу, организации подпольных типографий, аресты, ссылки, эмиграции»,  – так писала о Смидовиче газета «Правда». 
В.В.Вересаев о П.Г. Смидовиче рассказал в мемуарах «В юные годы» и «Студенческие годы».  Он собирался написать о Петре Гермогеновиче очерк, посвященный его памяти, но так и не написал. В архиве писателя сохранились наброски этого очерка. В миниатюре, которая видимо, предназначалась для очерка, Вересаев описывает 1898 год, когда П.Г. Смидович с паспортом бельгийского рабочего приезжает в Петербург и, вступив в социал-демократическую организацию, энергично берется за революционную работу. Полиция напала на след революционера, он был арестован. В тюрьме не спал подряд несколько ночей, много курил. Из камеры, где он сидел, стали раздаваться «безумные крики». Сосед по камере, перестукиваясь с Петром Гермогеновичем на французской языке,  спросил, что с ним. Смидович простучал в ответ: «Когда актриса играет Офелию, это вовсе не означает, что она сумасшедшая». Жандармские власти были вынуждены освободить «иностранца» и выслать из России. 
Профессиональной революционеркой были и Софья Николаевна Смидович, жена Петра Гермогеновича. После Октябрьской революции она работала в Моссовете, заведовала отделом ЦК партии, редактировала «Работницу», была награждена орденом Ленина. Её именем названа одна из тульских улиц. 
С Зыбином связана судьба Инны Гермогеновны Смидович, революционерки, агента ленинской «Искры». Вересаев вспоминает, как у нее не ладились отношения с отцом, с гимназическим начальством. Герман Викентьевич, отец Инны рассказывал Вересаеву в присутствии дочери, как дерзко держится она с начальницей гимназии, как неприлично ведет себя: недавно зашла в гости к гимназисту, - это 16-летняя девушка, одна! Сидит за книгами до двух трёх часов ночи, читает Писарева и чуть ли даже не запрещенные книжки. Позже Инна самостоятельно изучает греческий и латинский языки, готовится поступать в медицинский институт. Но проект медицинского института не осуществился, император Александр III был ярым противником высшего женского образования. Поступив на Рождественские курсы лекарских помощниц в Петербурге, Инна через несколько месяцев была выслана на место жительства «под наблюдение родителей», как самая яркая агитаторша против начальства. 
 Во время голода 1891 года Инна Гермогеновна едет в Богородицкий уезд и развёртывает так кипучую деятельность. Она была прекрасным организатором и обладала энергией неисчерпаемой. В её ведении была волость в 11 деревень. Вересаев в воспоминаниях пишет: «Крыши изб стояли раскрытые, гнилая солома была скормлена скоту, лошадей приходилось подпирать, чтобы не падали, изможденные голодом люди еле передвигали ноги…» Инна получила деньги от Земства, от Красного Креста, от американцев через Петербург. Открыла столовые, кормила, устраивала хлебопекарни, во время распутицы заменяла крестьянам врача. В каждой деревне у Инны были искровские кружки молодежи. Позже она совершила объезд искровских групп Одессы, Кишинева, Харькова, Москвы, Петербурга и других городов. Когда стал грозить арест, она исчезла из-под наблюдения шпиков и под именем Димки Байковой выезжала за границу. И только 2 августа 1902 года сыщики заметили возвратившуюся в Россию «модную» (так в документах Департамента полиции проходила Смидович-Леман). Заметив слежку, Инна Гермогеновна попыталась уйти от неё. По пути она пересела в другой поезд, заехала в Торжок, а оттуда в Москву, Харьков, Полтаву. В Кременчуге она была арестована и срочно доставлена в Киевское губернское жандармское управление. Отсюда ей удалось совершить дерзкий побег, о котором рассказал Вересаев в рассказе «Два побега», написанном в 1929 году. 
Инна Гермогеновна явилась одним из прототипов образа Наташи в двух наиболее значительных произведениях раннего Вересаева – «Без дороги» и «Поветрие». В.В. Вересаев и И.Г. Смидович-Леман  поддерживали отношения до конца её жизни. В начале 30-х годов Вересаев задумал большой мемуарный очерк о ней; записные книжки писателя содержат много  набросков, посвященных Инне Гермогеновне. Однако этот замысел так и не был осуществлен. 
Осенью 1918 года Викентий Викентьевич поехал на три месяца в Крым, чтобы закончить там свою пьесу «В священном лесу». Однако фронт гражданской войны отрезал его от дома на три года. В Крыму гражданская война приняла затяжной и особенно драматический характер. «За это время. - писал Вересаев, - Крым несколько раз переходил из рук в руки». Когда в Крыму установилась Советская власть, Вересаев избирается там членом коллегии Феодосийского отдела народного образования, ведет культурно-просветительную работу, лечит больных и раненых. Но приходят белые, и Вересаев продолжает свою деятельность нелегально. На его даче состоялась подпольная конференция большевиков. Годы эти оказались для писателя трудными. Но зато он стал свидетелем и участником таких событий, которые позволили ему собрать материал, и написать свой новый роман «В тупике». Это было одно из первых крупных произведений о гражданской войне. В новом романе писатель сосредоточил своё внимание на судьбе русской интеллигенции, оказавшейся в эпицентре революционного взрыва. 
 В романе «В тупике» показано семейство Сартановых. Иван Иванович, учёный, демократ, вообще ничего не понимает в развернувшейся исторической драме; дочь его Катя, меньшевичка, не знает, что делать. Оба — по одну сторону баррикады. Другая дочь, Вера, и племянник Леонид — коммунисты, они — по другую сторону. Трагедия, столкновения, споры, беспомощность, тупик. Одни пошли служить революции, другие — отшатнулись от нее. Тупик, в который зашла часть старой русской интеллигенции, и имел в виду В. Вересаев. Десятилетия думал В.Вересаев, пытаясь представить себе облик социально справедливого общества и пути к нему. Роман "В тупике" и отражает его многолетние размышления, а отчасти даже подводит им итог.
Л.И.Колганова, ведущий библиотекарь Ясногорской центральной библиотеки им. В.В. Вересаева // Ясногорье. – 2012. – 19 января, с. 8